Аркадий Красильщиков

О книге А.И.Солженицына «ДВЕСТИ ЛЕТ ВМЕСТЕ»

Действительно, зачем? Выдавили, вытеснили, выжгли евреев, осталось совсемнемного. Еще одно усилие - и последний миллион покинет Россию. Что тогда?Кто будет виноват в ползучем несчастье русского народа, в фатальном неумениижить по- человечески? Чеченцы, армяне, грузины? Резерв бесконечен. Боюсь,что он никогда не иссякнет, как не прервется ни на минуту вечный, тяжкий,больной стон народа-богоносца.

Когда-то разговаривал с одним спортсменом-альпинистом. Он говорил так: "Всюжизнь ползаешь на брюхе, в грязи, но ты был на вершине, над миром - и этогодостаточно!"

Вспомнил о разговоре этом, прочитав книгу Солженицына. Был знаменитыйписатель "на вершине" "Одного дня Ивана Денисовича", "Архипелага ГУЛАГ","Матренина двора" - "над миром" был этот человек. Вся остальная егописательская жизнь, как мне кажется, - тоскливый и, видимо, вынужденныйспуск в грязь, где приходится "ползать на брюхе". Обидно это. Остановитьсябы вовремя Александру Исаевичу, как сделал это, к примеру, М.Шолохов.Зачем понадобилось Солженицыну в очередной раз трогать проблемурусско-еврейских отношений - совершенно непонятно.

Кончился наш роман. Разбежались, ушли друг от друга. Не было никогда любвимежду нами в невольном браке. Впрочем, то, что евреи ушли - не беда.

Русским, похоже, уйти некуда от бреда ксенофобии. Прочтя книгу Солженицына,не обиделся, не обозлился, почувствовал укол давно забытой боли.

Зачем столько лет собирать юдофобский мусор, высыпать его на бумагу,вымешивать помои антисемитской лжи. При этом не задохнуться от вони. И лгать, когда уже большая часть жизни прожита. Лгать, лгать, лгать.

В предисловии слеплен из скучного, грязного снега первый снежок будущегокома лжи:"В этой книге еврейские голоса прозвучат много обильнее, чем русские".

По статистике это так, но голая цифирь не может скрыть, что "голосаеврейские" бесплотны, мертвы, а голоса русские полны страсти, жизни,ненависти. Так отбирал их автор книги. Брал то, что его идее не мешало,отметал все остальное.

Большой мастер монтажа, Солженицын искусно спаривал еврейские голоса срусскими. Еврейский голос послушно ткал голое полотно информации. Русский -расцвечивал бесцветную ткань обычным, затейливым узором. Хитра,изобретательна техника "научного" письма Солженицына.Возьму один лишь случай для примера: "еврейский голос" бесстрастно сообщаето солидных доходах шинкарей. В 1882 году последовала реформа, напрочьразорившая эту категорию иудеев Империи. "Русский голос" Солженицынасообщает, что это стало "сильнейшим ударом по экономике российскогоеврейства". И снова он пускает в ход "голос еврейский": "Введение в конце90-х годов казенной продажи питей в черте оседлости лишило более 100 тысячевреев их заработка". И тут же авторский выверт, фокус с "русским голосом"самого Солженицына: " И именно с конца 19 в. заметно усилилась эмиграцияевреев из России. Статистическую ее связь с введением казенной питейнойпродажи не установить, но на то указывают эти 100 000 отнятых заработков".

Ловко! Выходит, сами евреи подтверждают, что бежали из России не потому, чтопри Александре Третьем удавка на еврейском горле дышать не давала и прошелпо югу России вал погромов, а потому, что забрали у евреев "излюбленный"питейный промысел, не позволили больше сколачивать состояния на спаиваниирусского народа.

В России к концу 19 века проживало больше трех с половиной миллионов евреев,а тут всего 100 тысяч вокруг шинкарства. Так нет же, главное - лягнутьненавистное племя, да побольнее.

Оставим в покое "еврейские голоса". Вспомним, как писал о еврейских шинкаряхН.С.Лесков. Его блестящий труд "Еврей в России" Солженицын цитирует крайнередко, и тоже с хитрым вывертом.

Так вот, этот подлинный классик русской литературы писал о еврейскомшинкарстве так: "Художественная русская литература, до пригнетения еегазетной письменностью, относилась к жизни не только справедливее, но ичутче; и в ней мы встречаем типы таких кабатчиков, перед которыми бледнеет имеркнет вечно осторожный и слабосильный жидок: Перенесение обвинения внародном распойстве на евреев принадлежит самому новейшему времени, когдарусские, как бы в каком-то отчаянии, стали искать возможность возложить накого-нибудь вину своей долгой исторической ошибки".

Не нужны были Солженицыну "еврейские голоса", чтобы выяснить суть проблемы.

Хватило бы и русских, при желании, конечно. Мало ли порядочных, честныхписателей и публицистов писало о "еврейском вопросе" в России. Но этихголосов не слышит автор "Двухсот лет вместе". Не хочет слышать.

И ладно бы пользовался он в своем труде только "классикой юдофобии":Достоевским, Розановым, Шульгиным. Так нет же, не брезгует этот писательдаже антисемитской прессой, вроде газеты Суворина "Новое время", идокументами, давно признанными фальшивкой.

Характерно, как "разбирается" он с делом Бейлиса. Хитро берет одну из первых"специальных" судебно-медицинских экспертиз тела Андрея Ющинского ипересказывает ее полностью, нимало не заботясь тем, что была эта экспертизасфабрикована с целью доказать употребление евреями в ритуальных целяххристианской крови:"Убит был 12-летний мальчик Андрей Ющинский, ученик Киево-Софийскогодуховного училища, убит зверским и необычным способом: ему было нанесено 47колотых ран, притом с очевидным знанием анатомии".

Упоминание о духовном училище не случайно, но это так, к слову. Нет, самСолженицын все-таки сомневается, что мальчика зарезали евреи в ритуальныхцелях: "Бейлиса обвинили при сомнительных уликах, потому что он был еврей",но сам процесс автор книги всячески стремится оправдать любыми путями.

Подходящие "еврейские голоса" на тему ему обнаружить не удалось, используетодни русские, но какие!

Пуришкевич: "Мы не обвиняем всего еврейства, мы мучительно хотим истины:Существует ли среди еврейства секта, пропагандирующая совершение ритуальныхубийств?"Розанов: "Железная рука еврея: сегодня уже размахивается в Петербурге и бьетпо щекам старых, заслуженных профессоров, членов Государственной думы,писателей". Это писал Розанов о защитниках Бейлиса, а так эти словакомментирует сам Солженицын: "Уже создался неотклонный накал. Питаемый самойпредвзятостью обвинения подсудимого, он не иссякал и каждый день клеймил ужеи свидетелей. И в этом разгаре В.Розанов видел потерю меры, особенно средипечати еврейской".

Шквал юдофобских, расистских нападок на евреев того времени не в счет.

Обидно, что последовал ответ на попытку поднять в России новую волнупогромов.Но самая большая мерзость ждет читателя в описании финала "Дела Бейлиса".Солженицын в очередной раз не упускает случая показать всю злобнуюмстительность еврейской натуры. Одной из настоящих убийц Ющинского исвидетельницей, оболгавшей Бейлиса, была некая Вера Чеберяк. Вот какописывает конец ее жизни Солженицын: "В 1919 году совершился суд над ВеройЧеберяк: Арестованный в том же Киеве чекист отметил в своих показанияхбелым, что "Веру Чеберяк допрашивали все евреи - чекисты, начиная с Сорина"(председателя ЧК Блувштейна), при этом комендант ЧК Фаерман "над нейиздевался, срывая с нее верхнее платье и ударяя дулом револьвера: Онаотвечала: "Вы можете со мной делать, что угодно, но я что говорила: от своихслов и сейчас не откажусь: Говорила на процессе Бейлиса я сама: Меня никтоне учил и не подкупал:". Ее тут же расстреляли", - ставит точку самСолженицын.

Перед смертью, значит, под страхом смерти, "героиня" Вера Чеберяк продолжалаговорить правду о Бейлисе. Слова арестованного чекиста, судя по всему,русского человека, под сомнение не ставятся. Они в русле умозаключений Солженицына.

Так по всей книге, о чем бы ни писал этот лауреат Нобелевской премии. Пишето бесправии евреев - они пустяшны по сравнению с несчастьями коренногонарода, пишет о драконовских постановлениях Николая Первого - вердиктыцарские начинают выглядеть, как настоящие благодеяния "жестоковыйному"племени. Александр Третий, по Солженицыну, тоже был всего лишь вынужденпротивостоять разрушительной силе мирового еврейства.

И так далее и томуподобное. Фоном по книге идет бесконечное перечисление фактов эксплуататорскойсущности злонамеренного племени. Тут Солженицын даже не побрезговал цитатойиз Льва Троцкого, разоблачившего своего собственного отца - буржуя икровососа. Папаша вождя перманентной революции плохо кормил своих рабочих,мяса не давал. А вот русские мукомолы, по сведениям писателя Солженицына,давали мясцо аж три раза в неделю.

Автор книги старается быть осторожным, но постоянно срывается в откровеннуююдофобию. Вот он описывает, как евреи злостно расхищали лесные богатстваКурляндии, и подводит черту: "Все тут есть, в этой картине. И неутомимаядинамика еврейской коммерции, движущая целыми государствами. И косныебоязливые, бюрократические тормозящие запреты. И растущая еврейская досадана них, раздражение".

Собственно, и всю свою книгу Солженицын написал, чтобы доказать бесспорнуюзловредность еврейской нации на фоне вполне терпимой и даже заботливойполитики царизма и доброго отношения к евреям русского народа. Этодоказывается повсеместно в первом томе его труда. Второй, судя по всему,докажет читателям, что еврейство, "движущее целыми государствами", отзоветсяна любовь к нему России чудовищной неблагодарностью, ответив на заботу иласку "красным колесом" Октября.

Вот главная идея Александра Исаевича. Думаю, ради этой идеи он и затеял свойкомпилятивный труд."Никогда не признавал ни за кем права на сокрытие того, что было, - пишет впредисловии к своей книге Солженицын. - Не могу звать и к такому согласию,которое основывалось бы на неправедном освещении прошлого. Я призываю обестороны - и русскую, и еврейскую - к терпеливому взаимопониманию и признаниюсвоей доли греха, - а так легко от него отвернуться: да это же не мы:"О грехе еврейства перед русскими народом написано множество книг. О грехерусского - единицы. Солженицын не прибавил к этому количеству ни одногослова покаяния. Он вновь занялся одними еврейскими грехами. В книге всерусские грехи весьма относительны и объяснимы, зато еврейские - абсолютны, ивсегда следствие самой натуры еврея.

Подступая ко второму тому своего труда, Солженицын замечает: "Марксистскоедвижение в России и началось с еврейской молодежи в черте оседлости". Самособой разумеется, что через немецкого еврея Маркса эту чуму в Россию моглизанести только евреи на идише. Тут бесполезно вспоминать, кто первый перевелэтого бородача на русский язык, кто крутился вокруг этого еврея-антисемита,как бесполезно вообще оспаривать любой юдофобский бред.

Солженицын не ограничивается одним голословным обвинением. Он расцвечиваетполотно своей книги очередным вывертом-узором: "Впрочем, "Интернационал" былпереведен на русский Аркадием Коцем еще в 1902 году. Так и возникли слова,молитвенно впитанные несколькими поколениями: "Вставай, проклятьемзаклейменный" и "Весь мир насилья мы разрушим".Юдофобскими настроениями известны такие незаурядные умы, как Достоевский,Розанов, Шульгин и многие другие. Но кроме того, в России давно существуеттрадиция "легальной" юдофобской литературы как таковой. В русле этойтрадиции и написал свою книгу автор "Архипелага ГУЛАГ".

Хитро написал, повторим, изворотливо, осторожно, но суть его очередногосочинения от этого не меняется. За каждой строкой этой книги обычная,отштампованная давным-давно предвзятость, необъективность, ложь, но самоеобидное: книга эта невыразимо скучна, в отличие от произведенийДостоевского, Розанова и даже Шульгина. Солженицын повторяет зады,придуманные его предшественниками, мифологические схемы.

Похоже, русская "легальная" юдофобия окончательно выдохлась. Видимо, и не нужна она нынче в России, где в любой момент может прогудетьнабатом призыв: "Бей жидов!".Книгу Солженицына прочтут одни евреи. Видимо, и об этом догадывалсяписатель. Еврею первому он дал интервью по поводу этой книги (В.Лошак,"Московские новости"). В интервью этом Солженицын сказал, что он неантисемит, потому что евреи разными бывают, и вообще у него есть лучшийдруг - еврей - Миля Мазин. В общем, предоставил тоскливый, джентльменский,обычный для интеллигентного русского юдофоба, набор своей лояльности. С этимМилей "Московские новости" тут же устроили интервью.Наверняка не прочитав самой книги, газета "Еврейское слово" устроилаблагожелательную рекламу Солженицыну. В рекламе этой пишется, что первымпрочел "Двести лет вместе" пресс-секретарь главного раввина России БерлаЛазара - Борух Горин. Он сказал, что эта публикация "огромное событие" ивесьма полезна для российских евреев, и добавил: "Нам повезло, что о евреяхпишет нобелевский лауреат". (И не поймешь, чего тут больше: некомпетентностиили раболепия перед любыми авторитетами?)Как "повезло", со временем расскажут, конечно, и ведущие русские юдофобы, нодаже они вряд ли поднимут на щит автора. Русский фашизм точит на этогописателя зуб за разоблачения Сталина. Демократы, не без основания,подозревают Александра Исаевича в пристрастии к монархизму. Инородцы России,в связи и с этим, и с его ксенофобией, никогда не относились к Солженицыну сдоверием.

Автор "Двухсот лет вместе" "кожей" чувствует отсутствие читателя. Человек онгорячий, талантливый (по крайней мере, таковым был), и смириться АлександруИсаевичу с подобным, даже в старости, трудно.

Вот и появился этот труд, призванный разорвать круг забвения, и в очереднойраз решить "еврейский вопрос" в России.

Только, повторим, з а ч е м решать вопрос, давно решенный самим временем. ДоПервой мировой войны в Российской империи насчитывалось до 6 миллионовевреев. Нынче в старых границах их не больше миллиона. Да и оставшиесяпродолжают исход. (Берлы Лазары, их секретари, люди бизнеса, художественнаяинтеллигенция в оковах языка и русской культуры - это особая публика). Всеостальные бегут, только бы не принимать участия в вечном, опостылевшем,тошнотворном споре о том, кто хороший, а кто плохой, и почему вот уже большетысячи лет наша замечательная родина не может устроить для своих граждансносную жизнь? По сути дела, спором этим и занят Солженицын в своей книге.У евреев с русским народом многое разнится и главные вопросы разные. КТОВИНОВАТ? - это русский вопрос. ЗА ЧТО? - еврейский.

Солженицын в очередной раз отвечает на оба этих вопроса. Во всем виноватыевреи, и вина их имеет определяющее значение в горестной судьбе русскогонарода. Евреи же, по мысли Солженицына, должны успокоиться, не надо имбольше спрашивать: "За что?". Ответ очевиден: За дело! И поделом!

Но все это евреи уже проходили, и не раз. Фашистская Германия оказаласьсамым успешным, терпеливым и настойчивым учителем еврейского сознания.

Кстати, книгу свою Солженицын написал так, будто не было до его навета"окончательного решения еврейского вопроса". Большой писатель не терпитконкуренции. Он сам стремится решить этот вопрос. Окончательно.