СЦЕНАРИЙ литературно-музыкальной композиции “УЛИЦА в небо...”

Спектакль посвящен трагической гибели великого педагога Януша Корчака и его детского приюта, уничтоженных в газовой камере концлагеря Треблинка в 1942 году... Автор сценария Ирина Берент

“Я никому не желаю зла, не умею, просто не знаю, как это делается...” Януш Корчак. Дневник.

Музыкальное вступление. Скрипка.

Одна из грустных еврейских мелодий.

Шесть учащихся от среднего до старшего возраста, взявшись за руки, лицом к зрительному залу:

Ведущий 1:

Мы посвящаем этот вечер памяти трагической гибели польского писателя, замечательного педагога, воспитателя Януша Корчака, погибшего вместе с детьми детского приюта-интерната в газовой камере концлагеря Треблинка в 1942 году.

Ведущий 2 (читает отрывок из поэмы А.Галича “Кадиш”, посвященной Я.Корчаку)

Уходят из Варшавы поезда

И скоро наш черед, как ни крути,

Ну, что ж, гори, гори, моя звезда,

Моя шестиконечная звезда

Гори на рукаве и на груди.

Ведущий 3

Окликнет эхо давним прозвищем

И ляжет снег покровом

праздничным,

Когда я снова стану маленьким,

А мир - опять- большим и

праздничным.

Ведущий 4

Когда я снова стану облаком,

Когда я снова стану зябликом,

Когда я снова стану маленьким

И снег опять запахнет яблоком...

Меня снесут с крылечка

сонного,

И я проснусь от скрипа санного,

Когда я снова стану маленьким,

И мир чудес открою заново...

Ведущий 5

Звезда в окне и на груди звезда.

И не поймешь, которая ясней,

И я устал, и , верно, неспроста,

Гудят всю ночь, прощаясь, поезда,

И я прощаюсь с памятью моей...

Все стоящие на сцене садятся в кружок и слушают.

Выходит ведущий-педагог :

- Жил в Польше, в Варшаве удивительный доктор... Он редко лечил богатых, а все больше ходил по квартирам бедняков и помогал им, не требуя платы. Особенно жалел и любил он детей...Доктор стал писать про них книги. И это были замечательные книги

(Дети, сидящие на сцене, по очереди называют эти книги)

- Исповедь мотылька

- Банкротство маленького Джека

- Король Матиуш Первый

- Король Матиуш на необитаемом острове

- Когда я снова стану маленьким

- Кайтусь-чародей

Ведущий-педагог (продолжает)

- И многие другие замечательные книги... В этих книгах Корчак писал о том, как взрослые не уважают и не понимают детей, как трудно приходится ребятам в холодном взрослом мире.

Ведущий 6

Вскоре доктор Корчак стал известным писателем, но и тогда он не оставил своих бедняков. Особенно тяжелым в Варшаве было положение еврейской бедноты. Она ютилась в нищенских кварталах. Там было много детей-сирот. Доктор не мог вылечить их, потому что они голодали и жили в сырых каморках. И тогда Корчак решил построить для них детский дом.

Ведущий 1

Польское правительство не дало на строительство ни копейки, сам писатель был человеком небогатым, но пожертвовал все свои сбережения, чтобы построить дом. Однако этого было мало. И Корчак обратился к различным благотворительным организациям и просто богатым людям. И деньги были собраны.

Ведущий 2

Януш Корчак был и директором, и главным воспитателем, и доктором Дома Сирот. Ему помогали педагоги-энтузиасты, которые за скромное жалованье готовы был отогревать, жалеть и воспитывать детишек.

(звучит на идиш еврейская колыбельная песня)

Ведущий 3

По вечерам, когда дети укладывались спать, доктор присаживался на кровать и гладил по голове то одного, то другого и рассказывал сказку.

Ведущий 4 (на фоне мелодии)

Одной из замечательных сказок, которую начал рассказывать Корчак, была “Улица в небо”

(маленькие дети входят на сцену, рассаживаются вокруг ведущего и участвуют в разговоре. Их реплики:)

(Первый)

-А может нам не возвращаться в Варшаву? Может, построимся парами, поднимем флажки и с песней двинемся дальше...

Второй

- Куда?

Третий:

- К солнцу !

Первый

- Правда, долго надо будет идти.

Третий:

- Ну, а что нам мешает? Спать будем в поле, а на жизнь заработаем. В одной деревне Гешель поиграет на скрипке - и нам дадут молока, в другой- ..

Четвертый (подхватывает)

- В другой деревне Ойзер почитает стихи или Арон расскажет интересную сказку - и дадут нам хлеба.

Пятый:

- Где-нибудь в другом месте снова что-нибудь споем или в поле работать поможем.

Шестой:

- Для хромого Вайнрауха смастерим коляску из досок и, когда он устанет, повезем его. Мы будем идти так все дальше и дальше.

(все вместе спрашивают)

-Ну, а что дальше? Что потом ?

Ведущий (от третьего лица)

- Сказку доскажет Корчак через много лет перед самой смертью в Треблинке, где оборвется его жизнь и жизнь этих 200 детишек.

Ведущий:

Конец жизни стал трагическим продолжением повести...

Музыкальное сопровождение - фрагмент из Ленинградской симфонии Шостаковича - (идут фашисты)

Ведущий-педагог

Варшава. Польша. Трагические страницы Холокоста. Уничтожение европейского еврейства во второй мировой войне. 1942-ой...

Ведущий

Эшелон уходит ровно в полночь.

Эшелон уходит прямо в рай.

Как мечтает поскорее сволочь

Донести, что Польша “Юден фрай”

Юденфрай- Варшава. Познань. Краков.

Весь протекторат из края в край.

В черной чертовне паучьих знаков...

Ныне и вовеки “Юденфрай”

А на Умшглягплаце у вокзала

Гетто ждет устало- чей черед ?

И гремит последняя осанна

Лаем полицая- “Дом сирот!”

Шевелит губами переводчик.

Глотка пересохла,

Грудь в тисках,

Но уже поднялся старый Корчак

с девочкою Натей на руках

Знаменосец, козырек заломан,

Чубчик вьется, словно завитой,

И горит на знамене зеленом

клевер, клевер, клевер золотой...

Ведущий:

Узнав, что в Доме сирот находятся дети из еврейских кварталов, а директор Дома- тоже еврей, немецкое командование отдало приказ - отправить детей в Лагерь смерти. Дом был оцеплен солдатами. А Корчаку приказано на следующее утро построить детей и привести их на вокзал.

Ведущий:

Впоследствии Корчак очень просил не забыть Петра Залевского, бывшего гренадера, инвалида войны, служившего сторожем в Доме для бедных. Петр Залевский был убит полицаями во дворе приюта, когда хотел заступиться за детей.

Он убирал наш бедный двор, когда они пришли,

И странен был их разговор, как на краю земли.

Как разговор у той черты, где только “нет” и “да”,

Они ему сказали- Ты, а ну, иди сюда.

Они спросили- Ты- поляк?

И он сказал: ”Поляк”.

Они спросили- Как же так?

А он сказал- Вот так!

Но ты, культяпый, хочешь жить?

Зачем же , черт возьми, ты с гетто нянчишься, как жид,

С жидовскими детьми?

К чему сказали- трам- там-там-

К чему такая спесь? Пойми, сказали, Польша - там!

А он ответил: “Здесь!”

И здесь она, и там она,

Она везде одна,

Моя несчастная страна,

Прекрасная страна!

И вновь спросили: “Ты поляк?”

И он сказал - “Поляк!”

Ну, что ж, сказали, значит, так,

И он ответил: “Так!”

Ну, что ж, сказали, кончен бал,

Скомандовали: ”Пли!”

И прежде чем он сам упал,

упали костыли.

И прежде чем пришли покой, и сон, и тишина,

Он помахать успел рукой

Глядевшим из окна.

О, дай мне Бог, конец такой,

Всю боль испив до дна,

В свой смертный миг

махнуть рукой

глядевшим из окна.

Ведущий:

Утром Корчак построил ребят в стройную колонну. Во главе колонны шел знаменосец и нес зеленое знамя Дома. Немецкий офицер, руководивший погрузкой, узнал в Корчаке автора своих любимых детских книг. Он подошел к нему и тихо сказал: ”Господин Корчак, Вы можете быть свободным. Я не стану Вас задерживать. Корчак отказался.

Ведущий:

Один из участников движения Сопротивления, Казимир Дембницкий, с горечью вспоминает:

“Как случилось, что не мы вывели детей из гетто, чтобы спасти их, а гитлеровцы, чтобы отправить в лагеря смерти. Как мы раньше не смогли уговорить его, чтобы он покинул гетто? Он ничего тогда не знал о Треблинке. Надеялся, что дети будут там трудиться и выживут. О себе он уже и не думал. И пошел на смерть с полным сознанием ее неотвратимости. Чувствовал, что смерти не избежит. А разлучаться со своими питомцами не захотел. Все еще надеясь, что сможет помочь им».

Ведущий:

Никто не знает, когда Корчак утратил последнюю надежду спасти детей- то ли тогда, когда детей гнали сквозь строй автоматчиков с собаками, а может быть, тогда, когда везли их в запломбированном скотном вагоне в Треблинку. Здесь не было воздуха, нечем было дышать, и дети падали без воздуха и умирали от тесноты и давки. А может быть, в самой Треблинке, когда шли “Улицей в небо”. Так называлась дорога смерти в Треблинке.

(участники композиции зажигают свечи)

Ведущий:

Кто был в Треблинке летом, помнит старую, выложенную булыжником сельскую дорогу. Она вела от железнодорожной платформы к газовым камерам. По этой дороге прошли сотни тысяч людей.

Ведущий:

Стоял солнечный август. День был жаркий и безоблачный. Сосны, возносясь в самое небо легкими вершинами, шумно дышали оттуда запахом бора и казалось, что это сама дорога уходила к солнцу.

Ведущий:

Никто не думал, что она будет такой короткой. От вагонов до газовых камер было только десять минут пути.

Ведущий:

Что же мог он сделать для 200 детей по дороге в газовую камеру ? Заставить жить до последнего дыхания. Рассказать сказку о путешествии к Солнцу...

Ведущий:

Было выше всяких человеческих сил идти на смерть и не думать о ней, чтобы заслонить детей от страха смерти.

Ведущий:

Небывалый взлет человеческого духа ? Подвиг, на который был способен только любящий отец по отношению к своим детям, которых нацисты приговорили к смерти. Если нет цивилизации в сердце, ее нет нигде.

Ведущий:

Сердце должно быть добрым, как солнце...

Ведущий:

Дети шли за солнцем...

Ведущий-педагог:

У Корчака первая и последняя любовь - это жизнь. Любовь к человеку отвергает всякое насилие над человеком. Только любовь изменит мир, сделает его добрым и разумным. Корчак первый поставил эту проблему перед человеческим сознанием.

(все участники выходят на сцену)

Вот и кончена песня, вот и смолкли трещотки

Вот и скорчено небо в переплете решетки

И державе своей под вагонную тряску

Сочиняет король

Угомонную сказку...

Но некстати была эта сказка, некстати,

И молчит моя милая чудо-держава,

А потом неожиданно голосом Нати

(девочка среди участников)

Невпопад говорит:

“До свиданья, Варшава!”

И тогда как стучат колотушкой о шпалу

Загудели сердца: ”Мы вернемся в Варшаву!”

“Мы вернемся, вернемся, вернемся в Варшаву”

По вагонам в вагон.

От состава к составу

Как присяга гремит-

“Мы вернемся в Варшаву!”

Пусть мы дымом растаем над адовым пеклом

Пусть тела превратятся в горячую лаву,

Но водой, но травою, но ветром, но пеплом.

Мы вернемся, вернемся, вернемся в Варшаву”

Ведущий:

Те евреи, которые уцелели в этом адовом пекле, действительно вернулись в Варшаву. Их были единицы, десятки вместо тысяч и десятков тысяч, которые жили здесь до войны. Но от них отреклись, они были не нужны на родине. Их, переживших ужасы концлагерей, потерявших две трети своей большой европейской семьи, теперь травили на родине, называли позорными кличками и именами. Это было начало другой повести, столь же трагической и сложной. Но у этой новой повести был иной, обнадеживающий и радостный финал...

(звучит мелодия “Йерушалаим шель за ав”)